Граница, задержание «оппозиционера», давление Запада – главное из заявлений Лукашенко в Лепельском районе
Литовцы сами с территории Беларуси перебрасывали сигареты на метеорологических зондах. Об этом 31 октября заявил Александр Лукашенко во время рабочей поездки в Лепельский район, сообщили в программе «Беларусь.Новости».
Тема актуальная: заголовки СМИ в последние дни пестрят сообщениями о решении Литвы закрыть границу с Беларусью на месяц. Ссылаются якобы на угрозу контрабанды с помощью воздушных шаров. Александр Лукашенко ответил на обвинения страны-соседки. А еще озвучил некоторые инсайды, которые помогут лучше разобраться в геополитических перипетиях.
Игорь Тур, политический обозреватель ОНТ:
Вы на конференции по безопасности, которая в Минске недавно была, уже рассказывали про реакцию Литвы на эти метеорологические зонды, фактически воздушные шарики. Там реакция какая-то от Вильнюса была насыщенной. Но вы тогда сказали, что нужно сначала расследовать и разобраться, а только потом вообще как-то что-то комментировать и обсуждать. Может быть, спустя какое-то время...
Александр Лукашенко, Президент Республики Беларусь:
Я тогда сказал, если мы виноваты, мы публично извинимся...
Игорь Тур:
Спустя несколько дней, может быть, у вас наверняка есть новая информация, может быть, ей можно поделиться?
Александр Лукашенко:
Знаете, что с территории Беларуси, а может, не только, это еще никто не знает, но что с территории Беларуси летали туда эти шарики с сигаретами. Это правда. Если я сказал, что мы разберемся, значит, мы разбираемся. И мы знаем, таких людей двое. Сразу мы установили два человека, а сейчас якобы полтора десятка. А вчера мне председатель КГБ доложил, что у нас таких, говорит, групп людей в Беларуси немало. Что произошло? С той стороны у поляков, литовцев, латышей, с той стороны границы и с нашей стороны, естественно, всегда жили люди. Я пограничник, служил на границе в свое время, срочную службу. У нас граница всегда была не разделяющей линией, а объединяющей. Даже в советские времена нас этому учили. Мы не должны препятствовать нормальным людям общаться.
Что сделали поляки и литовцы? Они построили стену. И вот это общение живое между людьми, это наши люди... Поляки – это наши люди, это славяне, это такие люди, как мы, умные, толковые. Ну вот построили забор, а люди-то привыкли, у них бизнес какой-то был, они производством занимались, они могли произвести у себя, продать нам, мы могли произвести, продать туда, шла торговля. Эти взяли, построили забор, считали, что или нам навредят, или так будет лучше. А они порвали эти живые связи. Порезали. Километров 100 в Польше от границы, ну, у нас, может, чуть меньше, потому что мы много торговали с Россией, у нас рынки были огромные и есть они. У нас, ну, может, километров 30 от границы, это полоса, где люди общались, и там 100 километров.
Представляете, миллионы людей в одночасье лишились этой работы. За счет чего они жили, особенно поляки. Там же частное производство. Они еще больше зависимы от этой торговли, чем мы. Мы коллективные, выкрутимся еще, государство поможет. Не хочу себя перехваливать, но все-таки какая бы власть плохая ни была и Президент, мы все-таки видим своих людей. Это не волнует. Люди сами по себе, политтехнологи избрали Президента. Ты знаешь, как это делается. Построили этот забор. Половину украли денег, которые были вытянуты. Сейчас уже поляки это обнаружили с помощью журналистов. Половину украли того, что построили. Ну что, Европейский союз выделял деньги, поляки с бюджета выделили. Украли. Построили. Люди лишены работы. Начали искать, где заработать.
Лукашенко: литовцы сами с территории Беларуси перебрасывали сигареты на метеорологических зондах
Вот что касается этих зондов. У нас табачная фабрика в Гродно. И еще две частные фабрики. Они производят в 5 раз больше, чем наши курят. Это большие доходы бюджета, кстати. Курево, пьянки эти, спиртное. Это поступление в бюджет. И немалое. Это будет всегда. У нас сигареты дешевые. В 5 раз дешевле, чем в Европейском союзе. В 5 раз. Наши сообразиловку включили. Думают, ну если туда перебросить, за деньги, конечно, на фабрике купить за 10 копеек, перебросить туда, оттуда заплатят 20 копеек, те там посмотрят 20 копеек, а в Нидерландах, я не зря говорю эту страну, в Нидерландах в 10 раз дороже. Можно хорошо заработать. И эти люди, которым мы порезали по живому жизнь и судьбы, по линии границы, им же детей кормить надо, им же надо чем-то заниматься. Не все там устаканились и могут жить и работать. Со стороны, в данном случае Литвы, Польши, Латвии, они увидели, что они дешевый товар могут здесь взять и там перепродать и заработать большущие деньги. Наши тоже посмотрели. Фабрика наша может произвести во много раз больше, чем производит. Может. Государству выгодно, когда произведет фабрика больше. Выгодно, мы бюджет получим больше. Фабрике, коллективу трудовому выгодно? Выгодно. Больше спроса есть?
Наши это скупают в коробках. Я вчера уточнил, расследование же идет, уточнил у бандитов. Я их бандитами называю, которые зарабатывают на бизнесе каком-то. Говорю, слушайте, а сколько у коробки пачек сигарет? 500. Я говорю, вот шарами там поднимали. Они сам бизнесом этим когда-то занимались, не шариками, а зарабатывали большие деньги. Ну, говорит, это мальчишество, говорит, Александр Григорьевич, две коробки, говорит, короба этих по тысячу пачек могут, она же легкая, могут поднять эти шарики, но не больше. Ну, это, говорит, вот бедолаги, которым сейчас работать негде, граница закрыта, туда-сюда ездить не могут. Они вот, говорит, этим занимаются. Ну, я домой вечером приехал, КГБ набираю – да, у нас, говорит, много таких, я думаю, вот эти 15 человек, которых сами же жулики их сдали. Вот они, они и имеют. Ну, я так подумал, ну что, сажать их в тюрьму за что? За то, что люди у нас купили за деньги большие, чем фабрика продает, если она за 10 копеек продает. Она этим жуликам продала за 15 копеек. Ну, я к примеру привожу. Есть выгода фабрике. Эти, как они работали, с Литвы в данном случае, мы этих двоих установили, приглашают этих людей из Литвы. У нас безвизовый режим, но они не пользовались этим. Они по зеленке договорились с пограничниками литовскими. Забор, не забор. Калитку открыли – они к нам пришли. Знают они этих людей. Договорились: ребята, мы хотим в Литву сигареты, литовцы. Наши говорят, хорошо, мы вам купим. Наладили этот бизнес. Наши на фабрике берут сигареты по выгодной цене. Продают, чтобы самим же деньги заработать, навар какой-то, маржу, эту прибыль. Продают литовцам. Надо перебросить через забор. Маленькими порциями перебрасывали на этих шариках, а там литовцы принимают их. Но пограничники, я ж пограничником был, они же должны это все видеть. Видят, но пограничники литовские тоже получают деньги. Сейчас это вот я хочу изучить. Наши это видели, наверняка видели. Ну, а что наши? Вы санкции ввели против нас. Вы нас душите и прочее. Как я часто говорю, что мы вас защищать будем? Ну, и летите эти шарики. Но это мы проверим еще.
Но главное – там литовцы принимали эти шары и брали эти сигареты. Но главное – там литовцы принимали эти шары и брали эти сигареты. И куда везли? Не в Литве продавали. Ну что там в Литве? В Нидерланды. Аж в Голландию, на край света, и в Англию. Там самые, говорят, дорогие сигареты. Они туда их везли. Но самое интересное, вот мы не задержали, я говорю, не надо их арестовывать там и прочее. Они их опросили. Говорят, ребята, как были? Ну вот мы купили сигареты. А зачем шары туда запускали? Для меня важно. Ведь они парализовали работу по аэропортов. Шары до пяти километров поднимались, говорят. Я-то не знаю, говорят так. А если бы самолет гражданский, погибли бы люди. Для меня это неприемлемо и важно. Ну, они рассказывают, наши бандиты, контрабандисты. Говорят, литовцы приехали, мы договорились. Литовцы попросили нас купить шары и перебросить. Мы сказали: нет, Батька посадит! Мы это делать не будем. Закупили с нашими или с литовцами там сейчас разберутся эти шары по интернету... В интернете потыкал, там все знаете. Купили. И эти литовцы, поскольку наши не согласились, сами перебрасывали этими шариками сигареты в Литву. А в Литве их принимали их ребята, которых они лишили заработка, построив границу. Они же не пускают людей даже приехать оттуда к нам, потому что они увидят нашу нищую Беларусь, понимаешь? И приедут в Литве и расскажут. Ну, ты-то это понимаешь, люди это знают лучше. И вот такой был бизнес. Литовцы приехали, с нашими договорились, мы им сигареты, они в шарики привязали, литовцы себе перебросили, а потом повезли в Германию, Англию и в Нидерланды, в Голландию.
Какие к нам претензии? Какие? То, что мы продали литовцам сигареты? Продали, да. Это законно. То, что литовцы сами себе туда перекинули эти сигареты, они… Слушай, это уже давно. Просто, наверное, я хочу уточнить, сколько там шариков у этих полетело. Говорят, 200 штук. Наши эти бандюги говорят: передайте Президенту, никаких там 200 не было! Там, говорит, два десятка этих шаров – у нас столько, говорит, нет шариков. То, что литовцы сами себе перекинули, ну так вы найдите этих литовцев, установите и с них спросите. Они же это понимают, и уже якобы на утро сегодня мне доложили: литовцы что-то там нашли. Мы своих найдем, спросим: зачем они это делали.
Но я не знаю, как с них спросить. Они купили и продали. В чем здесь вина белорусов? Ну и в конце концов, почему мы вас должны защищать – опять тот же вопрос. Но я ведь для чего этот разговор затеял: знаете, вот литовцы же понимают, что это все всплывет, это будет все известно. Почему они так поступили? Ну, мы, открою секрет, с американцами ведем переговоры. По-разному, тяжело идут эти переговоры. И на следующий день, после ночи, когда эти шарики полетели, американцы месседж нам прислали, письмо, что белорусы виноваты, что это случилось – и власти, и Лукашенко должны немедленно извиниться перед Литвой, притом публично, за это. Ну, пошли нах и так далее. Будет за что, я же сказал, мы извинимся, если мы будем виноваты.
За что мне извиняться? Но американцы от нас требуют извинения и литовцы. Кто кем управляет? Они пожаловались американцам, которые ведут с нами переговоры. Американцы присылают письмо мне, чтобы извинились. То и литовцы от нас требуют. Значит, американцы дали команду им: требуйте извинения, Лукашенко чтобы извинился. Если я в чем-то виноват, если я виноват, вот исходя из этого, я готов извиниться. Но я не вижу своей вины, я не вижу вины наших людей.
И потом, ну давайте откровенно, если нам надо перекинуть сигареты в Польшу: вагон туда отправим – и там примут. Почему? Потому что там есть спрос на это. Эта экономика, никуда не денешься, если там в 5 раз или в 10 дороже товар, чем у нас, под землей пророют этот тоннель и через него поставят. И те, кто будет видеть, что там крот какой-то под землей роет, он промолчит, если ему заплатят пограничники. Они заплатили – он молчит, ну и пускай, сигареты эти, подумаешь, не ядерное же оружие.
Сигареты – кому-то они надо, пускай люди курят, и пошло туда до Великобритании, а может еще и в Америку. Потому что цена очень разнится, разная стоимость. Будут покупать. Это то, что я могу сказать на сегодня. Вот я приеду сейчас домой, мне спецслужбы доложат, до чего докопались, в чем там проблема. Но, я еще раз говорю, исходя из того, что мне вчера эти контрабандисты рассказали, которые серьезными делами занимались, я не вижу за что наказывать людей. Они хотели заработать – они заработали. Вот ситуация жизненная. Поэтому вопрос в том, что им надо найти что-то, чтобы нас наклонить.
Ну, чтобы тебя убить совершенно и уже этих людей. Я тебе приведу один пример из этой оперы. Помнишь, когда-то против нас ввели санкции по «Белавиа»? Помнишь. Ввели из-за того, что мы задержали «оппозиционера».
Игорь Тур:
Посадили самолет, якобы задержали Протасевича.
Александр Лукашенко:
Да, задержали же его. И вместе с девушкой его там. Помнишь? Но долго рассказывать не буду. Протасевич – сотрудник нашей разведки. Нам надо было его задерживать? А вот вопрос, почему они в Вильнюс летели, там не сели, а развернулись и в Минск прилетели, сели после звонка, что у них на борту там какая-то взрывчатка. Ну садитесь. Вы в Вильнюс летели? Помнишь? Над Вильнюсом были? Садитесь. Развернулись, прилетели в Минск. Сели в Минске.
Я говорю: ну что, проводите операцию! Он же под прикрытием работал этих беглых. Ну, проводите операцию, как следует. Ну, и пришлось нам операцию проводить по его задержанию. Хотя нам не нужно было его задерживать! Он приехал в Грецию, его туда вызвали, он доложил разведчикам все, что нас интересовало, получил задание и летел обратно. Туда, где работал, через Вильнюс. Нас обвинили в том, что мы задержали «оппозиционера». А он не наш оппозиционер. Мы не задерживали оппозиционера. Вот это, чтобы тебя убить, если ты не в курсе дела. Вот ввели санкции. Точно так и здесь мы должны перед литовцами извиниться. За что? Манипулировать нами нельзя.
Я вижу, что нагнетается обстановка. Нас хотят с россиянами додавить. Вот нас хотят додавить. Путин, Лукашенко – это вообще агрессоры и так далее. Додавить. Вот я к этому и клоню. Этого делать нельзя, с нами они не справятся. Неужели хотят, чтобы середина прошлого века повторилась? Не справятся они с нами! Мы свою землю будем с россиянами защищать до последнего человека. Но мы туда не лезем.
Это что, мы перекроем вот этот Сувалкский коридор на Калининград? Россияне с земли своей везут туда товары. Не ядерное оружие, не оружие вообще, а товары – они же проверяются пограничниками литовскими там, через Литву, по-моему, этот коридор. Они же проверяются. Вы чего? Это империя, ядерная страна. Вы нарываетесь на что? Вы зачем мешаете россиянам нормально общаться со своей территорией, Калининградской областью?
Игорь Тур:
Даже те же самые беглые, о которых вспоминали, они сами говорят, что Литва делает только то, что нарывается на какой-то конфликт с Россией. Даже оппозиционеры наши.
Александр Лукашенко:
Я об этом и говорю. Нарываются. Дальше. Перекроем Балтику. Россияне, и мы там по Балтике сейчас, Ленинградской области, у нас же порт там, в Бронке, мы торгуем. Закрыли нам возможность в Литве грузиться, в портах Латвии, ну, Польши, но это ваши порты. Вы закрыли – мы туда не лезем. Мы нашли порт Ленинградской области. Мы закроем Балтику.
Вот мы сидим, я уже рассказывал где-то, с Путиным, обсуждаем этот вопрос. Я говорю: ну, видишь, до чего дошли, обнаглели. А какой выход? Ну мы будем сопровождать военными кораблями свои торговые суда. Вы хотите это?
Понимаете, вот нарываются, кто их к этому толкает? Ну, мы можем только догадываться. К тому, чтобы столкнуть здесь, в Европе, опять разжечь какой-то огонь. Поэтому я так аккуратно-аккуратно отступаю, но я отступаю до определенного периода. Да, мы будем расследовать. Да, это плохо, что эти шариками перекидывают. Пусть вагонами лучше возят. Потому что шарики – это угроза аэропортам гражданским. Да, мы будем разбираться.
Но мы разберемся. Ну хорошо, даже жестоко разберемся с этими людьми. Но это же ничего не даст. Это же вы там разберитесь, почему это происходит. А чтобы глубже разобраться, то власти литовские и польские власти, вы виноваты, что так происходит. Вы зачем людей поставили в такие условия? Ну работали, торговали, нам было хорошо, им было хорошо – кормили себя, своих детей. Это же крестьяне – там небогатые, среднего уровня люди, это небогатые люди. Зачем вы их толкнули вот на этот путь преступления?
Это ж придем к забору и там начнем разбираться. Они начнут разбираться, кто украл деньги. Второе. Они же вооружаются. 6 % ВВП – это миллиарды долларов. Но если вы покупаете ружье, вы же его не покупаете, чтобы просто на стенку повесить. Хотя один раз в год оно и на стенке висячим стреляет. Наверное же они для чего-то скупают по всему миру оружие? И кричат, почему Лукашенко ядерное оружие завез? Почему Лукашенко завез «Орешник»? А что мне остается делать? Мне что, сидеть и ждать, как в 1941 году, когда сюда придут? Я этого не хочу. Поэтому я говорю, ребята, ядерное оружие – это страшная вещь. Наверное, я не знаю, но говорят, страшная. Специалисты, которые испытали его и так далее. Мы наше ядерное оружие, чтобы вы знали, еще раз обменяли. Мы его вывезли в Россию и новейшее завезли. Его привели в порядок. Это дорогая вещь, обслуживать его. Россияне помогают. Мы его обратно завезли. Мы тренируемся, как его применять. Из самолетов и ракетное оружие. Мы это тоже не скрываем.
«Орешник» – страшное оружие, в декабре встанет на боевое дежурство. Для чего? Я хочу, чтобы они понимали, что мы можем бахнуть, если будет плохо. Вот мы сядем с Путиным, примем решение и бахнем. Поэтому не нарывайтесь, ведь война начиналась в Украине с этого. На Донбассе гнобили русскоязычных, тех, кто разговаривали на русском языке, убивали, травили. Это было на моих глазах. Собрались в Минске, договорились. Оказывается, не договорились. Оказывается, приехали в Минск, чтобы Россию и нас обмануть. Обманули, но допрыгались. Уже два миллиона погибли человек, искалечены, украинцев. Ну чего вы нарываетесь? Нормально жили и поляки, и литовцы, и так далее.
Но совсем чтобы ты понял, почему я так говорю об этом. У нас с поляками были контакты. Они просят там этих почобутов, шпионов признают, они задержаны, отдайте. Мы им говорим: ну хорошо, там два-три человека наших есть. Возвращайте, произведем обмен. Тоже ж семьи там и так далее. Разведка была везде. Она была, есть и будет. Я признаю это, уважаю. Ну хорошо, обменяем. Почобута хотите? Или как его там фамилия? Ну, мы готовы пойти и на это. Ой, спасибо вам и прочее. Мы готовы с вами разговаривать. Это опять такая информация закрытая. Ну, коль уже зашел разговор, мы открываем пункты пропуска, еще чего-то. Вчера к ночи мне докладывает КГБ. Нет, они отступили от этой позиции в знак солидарности с Литвой за эти вот шарики. Я говорю, передайте им привет. Отступили, ну и мы отступили. Мы на паузу ставим. Когда созреете, приходите, будем с вами разговаривать. Мы открыты к этому диалогу и к этому разговору без нагнетания ситуации. Не потому, что лоб в лоб. Это не надо. Я не сторонник этого.
Всегда надо искать компромиссы. Но отступать можно. Отступать можно до стенки, пока ты не упрешься во что-то. Ну я отступаю. Но это стенка – все. И потом, если ты им делаешь какие-то шаги, ну такие по-деревенски человеческие шаги, они этого не понимают. Они понимают это как слабость, понимаете? И американцы, и все другие. Да не в слабости дело, а дело в том, что я не могу дальше отступить. Не могу, потому что я американцев… У меня свои люди есть, которые оценивают меня по конкретным шагам. Они видят: а, Лукашенко там этого освободил. А зачем? А не надо, пускай бы сидел. Они же не обладают той информацией. А я глаза в глаза им не могу это все рассказать. Я американцам говорю: вы меня поймите. Ну, Трамп, говорю, так же действует.
Трамп готов с вами встретиться, заключить большую сделку. Да Господь с вами. Суть в чем большой сделки? Мы делаем, что они хотят, а они делают, что мы хотим. Большая сделка. Я говорю, мы готовы. Но у нас есть свой интерес. Да, мы не Соединенные Штаты Америки, но я Президент. Для меня белорусский народ – это самый гордый, самый большой, самый величественный. Американцы меньше нас. Я Президент этого народа, я из этого и скажу. Поэтому я могу, могу сделать только то, что могу. А если я понимаю, что люди это не воспримут, что они меня осудят за это, особенно простые люди, это вот, это же мои люди: ученые, учителя, врачи, сидящие здесь слесарь, столяр там и прочие – это мои люди. Если я чувствую, что они меня не одобрят, я буду добиваться, чтобы они меня поняли. И когда они меня поймут, я это сделаю. Не поймут – я делать не буду. Вот и все. Поэтому я 30 лет работаю Президентом.
