О параде в Москве, заботе о ветеранах и о ядерном оружии – Лукашенко ответил на вопросы журналистов
Великая Победа – это главный и ключевой момент в истории возрождения и становления белорусской нации – заявил Александр Лукашенко. Президент принял участие в торжествах, посвященных 9 Мая, сообщили в программе «Беларусь.Новости».
Глава государства возложил венок к монументу Победы в Минске. Для нашего лидера это обязательная ежегодная традиция.
В самом центре столицы прошла патриотическая акция «Беларусь помнит». Она объединила тысячи неравнодушных жителей и гостей города. Страна масштабно отмечает 79-ю годовщину Великой Победы. В этот большой праздник вспоминают о настоящих героях. Они – пример мужества, самоотверженности и патриотизма. И пока подвиг живет в сердцах миллионов белорусов – можно быть уверенными, что наша нация не примет чуждые деструктивные ценности. Сохранит мир и единство на родной земле.
После церемонии Президент пообщался с журналистами. Главу государства спросили о параде в Москве, на котором он присутствовал утром. А также о тренировке ядерных сил.
– Ваши лично об этом мероприятии мнения, ощущения, оценки какие?
Александр Лукашенко, Президент Республики Беларусь:
Вы знаете, это уже не первый вопрос, который мне задают сегодня. Первым этот вопрос мне задал, как ни странно, Президент России, а потом Сергей Кожугетович Шойгу, с которым мы там все время общались и проходили с площади к Александровскому парку, Могиле Неизвестного Солдата. Как? Что? Искренне и абсолютно честно скажу, что так, как они, по духу, по содержанию никто не умеет организовать подобные мероприятия. Это был парад, не совсем похожий на те парады, которые были. Слушайте, ну и время совсем другое. Вы заметили, насколько тонко они уловили момент и сделали то, что нужно было сегодня сделать. Кричали там: «танковые»... Я прочитал эти опусы наших «лохушек». Танков не было, еще чего-то. Ну, послушайте, а что, с линии соприкосновения, с фронта танки надо было снять и на Красную площадь притащить, а еще вдогонку сотни, может, из Беларуси, и показать это? Это никому не нужно. Всегда, начиная с 1941 года, танки с Красной площади и бойцы шли на фронт. Поэтому все было тонко, умно, продуманно – в точку. Вот именно так, как надо сегодня.
Они показали свою мощь. Если кто-то умеет думать и читать, заметили, что в конце они протащили «Ярсы» – стратегическое боевое оружие. Я говорю, кто думать умеет и читать, поняли: ребята, давайте жить дружно. А если у кого-то там мозги затуманило, с нами лучше не связываться. Все было так, как должно быть сегодня. Мы, когда расставались с Президентом России, там всегда продолжаются праздники, приемы и так далее. Я всегда уезжаю. Ну, я собрался, кортеж стоит, я подхожу. Он говорит: ты куда? Я говорю: слушай, у меня же еще, кроме этого, в Беларуси есть. Ой, я, говорит, забыл. Подошел, говорит: я очень прошу, передай белорусам, от россиян, от меня самое теплое поздравление с нашим общим праздником. Я передал.
– Александр Григорьевич, очень трогательные кадры растиражировали СМИ из Москвы: вы ухаживали за женщиной-ветераном, было очень ветрено, холодно, сегодня в Москве снег шел, и вы так трогательно поправили ей курточку.
Александр Лукашенко:
Ну, это наверное, норма для мужика вообще. Это же человек, который воевал здесь, под Барановичами. Она подстрелила немца и взяла его в плен, притащила. Спасли много людей, деревни и так далее. И когда я подошел туда, она узнала меня и начала быстрее рассказывать мне. Она мне много чего рассказала. У меня была вся эта история записана, кто у меня рядом сидит, слева, справа. Ну, я ее выслушал. И смотрю, ну, 101 год. На ногах, крепенькая. Ну, естественно, 101 год есть 101 год. Очень холодно было в Москве. Вы это знаете. Не то слово, что холодно. И даже не в том дело, что температура низкая. Красная площадь – это труба. Там насквозь все это продувает. Еще вчера мне помощники Путина сказали, что будет очень холодно. Мне повезло, что Мерзиёев привез мне куртку вот эту. А так бы я вот так туда и пришел. Наверное, околел бы. Ну, я смотрю: эта женщина, курточка ее там лежала отдельно, она была одета, потому что там солнце, потом снег и так далее. Я взял эту куртку, думаю, замерзнет. Холодно. Одел ей куртку, застегнул и усадил рядом с собой. Говорю: сиди, не вставай ты, сиди. Она подскочит, то сядет, то подскочит, то сядет. Ну, 101 год. Дай Бог каждому и быть в таком сознании, и передвигаться на своих ногах. Поэтому вот, если вы об этом говорите, вот так вот, ну меня так учили в деревне. Я же деревенский.
– Вы во вторник очень подробно рассказали о том, как мы реагируем на западные угрозы, планово и как-то по-другому, включая вот тот второй этап с отработкой применения совместного с Россией не стратегического ядерного оружия. Но вы еще сказали, что более детально, вот как это все будет организовываться, обсудится с Путиным. Вы вернулись из Москвы, встречаясь с Владимиром Владимировичем. Может, есть какие-то подробности, которые посчитаете нужным донести до населения?
Александр Лукашенко:
Скажу просто. Для того, чтобы автомат стрелял, его надо содержать в нормальном состоянии. Проверять, смазывать и так далее. Для того, чтобы мы умели пользоваться автоматом, точно стрелять из него, понятно всем – надо тренироваться. Ядерное оружие – страшное оружие. Наверное, заметили, что мы часто подчеркиваем, и руководство России – оружие не стратегического характера. Упаси Господь, взяться еще за эту кнопку. Хотя и тактическое сегодня оружие – это во много крат мощнее, чем это было в Хиросиме и Нагасаки. От одного взрыва погибли тысячи людей. Это страшное оружие. Это, конечно, не автомат, но это оружие. И для того, чтобы применить такое оружие, надо тренироваться. Надо уметь это делать. У нас это третья тренировка, я уже сегодня об этом сказал. У россиян – не счесть. Но почему мы это публично сделали? Вы видите, какая обстановка. Идет эскалация напряженности, которая, прежде всего, исходит из Украины. Эскалация не только в Украине. На Ближнем Востоке полыхает уже. Иран рядом. Дальше, в Тихоокеанском регионе против Китая. Я уже говорил: как никогда мы близко подошли к ядерной катастрофе. Что в этой ситуации делать? Надо учиться стрелять из автомата и держать порох сухим, в том числе и это смертоносное оружие. Это у всех оружие сдерживания. Все так говорят. Но вы-то понимаете, что у нас и у России это исключительно оружие сдерживания. Нам чужого не надо, России тем более. У нас есть все. Только бы мы работали нормально и смогли использовать те богатства, которые есть в России и у нас, в наше благо. Если так будет – будет нормально.
Им чего-то не хватает. Вот-вот обрушится доллар. Если доллар обрушится, что произойдет? У них же на бумажках вся экономика. Надо – напечатали доллары. Говорят все: много денег – инфляция. Плевать. Инфляция на нас ложится. И вот они этого больше всего боятся. Я же вам проводил пример. У них в связи с этим друзей нет. Вы помните, Европа свою валюту ввела – евро. Нормальная крепкая валюта. Для нас, как и для всего мира, что евро, что доллар, – одно и то же. Ну, было до санкции. Сейчас ни доллары, ни евро никому не нужны. И это уже не только в Беларуси и России. Это во многих странах. Особенно после разговоров того, что у России украдут это все: золотовалютные резервы, активы, которые они хранили на Западе. Я говорю, потому что я со многими лидерами разговаривал. Они говорят: ну, если у ядерной державы, если с ней так, то что с нами будет? Да, и еще плюс к тому, тоже об этом говорил, они объединили Китай, против которого борются – для них главный соперник – с мощной ядерной державой Россией. Когда у нас был Майк Помпео, я первый раз ему сказал: вы что, безумцы? Вот так ему сказал – вы безумцы. Почему, господин Президент? Потому что вы объединили своих врагов в одно целое. «Мы разберемся». Я говорю: вы ничего не разберетесь – как минимум, Майк, вы опоздали. Вы опоздали, к счастью. Поэтому они не разберутся. Они наделали много ошибок. Что делать? Нужна заварушка. Замутить, и в этой мутной воде что-то выловить. Вот их сегодня политика. Они же мира не хотят. Сколько раз мы говорили об этом. И Путин, и я. Ясно после всех переговоров мы обсуждаем эту тему. Мы хотим мира. Мы не хотим воевать. И мы не хотим, чтобы Украина была плацдармом для нападения, что вы думаете, только на Россию? От нас ничего не останется. Вот почему мы вместе с Россией. Не только потому, что мы юридически союзники. Поэтому наделав много ошибок, они мутят воду. И это не помогает.
В 2020 году у нас был такой вариант. Они уже в обнимку ходят с ядерными боеголовками. Они не говорят о том, что они тренируют немецких, в частности, летчиков, носители у них, самолеты и прочее, к применению ядерного оружия против нас. Что мы в этой ситуации должны сделать? Мы публично об этом заявили, хотя это делаем не первый раз. У нас есть самолеты для того, чтобы нести ядерный боеприпас в виде бомбы. У нас есть ребята, подготовленные для этого. Мы знаем, какие мероприятия, – это ужасные мероприятия, огромное количество. Я даже не знал, генералы в пункте ПВО, ВВС разъяснили. Это колоссальное мероприятие, прежде чем перебросить за границу бомбу и взорвать. Колоссальное. А что касается ракеты «Искандер», которую перехватить невозможно, у нас и эти боеголовки – они вообще неуязвимы. Баллистическая ракета. Поэтому мы им говорим: ребятушки, успокойтесь, у нас есть все. А что касается нас, белорусов, это была и моя инициатива. Сегодня Путин об этом сказал. Я ему позвонил, говорю: слушай, мы должны синхронизироваться в этом плане. А цель уже сегодня, могу сказать, была одна. Мы хотели посмотреть, а как ведущая ядерная держава все это делает. Мы же учимся. И они молодцы. Шойгу позвонили сразу, с Путиным созвонились. Ребята, приезжайте. Первый этап, когда мы берем боеголовки, пристегиваем, заправляем, на носители выводим их. Мы сделали, мы это умеем делать. Мы же не поедем в Россию, не повезем эти боеголовки. Мы это сделали на первом этапе. Второй этап сейчас. Министр обороны получил это задание давно – еще вчера. Они сегодня работают с россиянами, синхронизируют все это. А на третьем этапе мы сядем и подведем итоги этой тренировки.
Мы ни на кого не собираемся нападать, но все должны понимать, что мы не станем. За нами не заржавеет. И все их разговоры: ах, вот они тут чего-то, Путин там Лукашенко толкает. А потом говорят: ну он же дурной, – цитирую, на меня, – он же дурной, у него линий нет. Абсолютно правильно говорят. Я далеко не дурак, но линий нет.
